НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБ ЭТОЙ КНИГЕ

Есть люди, коллекционирующие марки, патефонные диски, старые книги и даже спичечные коробки. Можно по-разному относиться к этим увлечениям, которые с некоторых пор у нас обозначаются английским словом «хобби». Но есть люди, у которых это самое хобби носит, безусловно, интересный и очень полезный характер. Их увлечением является любовь к своей земле, к своему родному городу. Они страстно изучают прошлое, настоящее, думают о будущем своего края.

К таким людям, несомненно, принадлежит старейший журналист Михаил Михайлович Нечаев. Это живая энциклопедия своего старого русского города да и всей древней пензенской земли. Открой эту энциклопедию на любой странице и непременно услышишь интересный рассказ о многих замечательных земляках, о том, как жил, где воевал отважный партизан-подпольщик Николай Поцелуев; какого нрава, облика была, какими достоинствами и недостатками обладала бабушка Михаила Юрьевича Лермонтова; когда наезжал в Тарханы знаменитый лермонтовед. Ираклий Андроников и о чем говорил в своих выступлениях...

Нечаев — старожил этого края. Он не сидит на месте, иногда интерес и любовь к своему городу заводят его во время отпуска в далекие края, чтобы, скажем, встретиться с экипажем танкера «Пенза»; иногда он подолгу роется в архивах, изыскивая новые штрихи биографии Радищева, Лермонтова, Белинского. Можно сказать, он открыл для пензенцев Николая Васильевича Кузьмина, того самого замечательного художника, автора рисунков к «Евгению Онегину» и ко многим другим произведениям, который сам на склоне лет написал книгу «Круг царя Соломона», получившую высокую оценку писателей старшего поколения.

Недавно Нечаеву повезло, и он рассказал о другом интересном человеке, бывшем слесаре велосипедного завода, ставшем знаменитым скрипичным мастером. Инструменты, созданные Львом Александровичем Горшковым, вошли в Государственную коллекцию и не раз занимали первые места на международных конкурсах. А спустя некоторое время Нечаев раскопал историю о пребывании Шаляпина в Пензенской губернии и о первом исполнителе роли Онегина, к сожалению позабытом сейчас, Павле Хохлове, местном помещике, солисте Большого театра.

Много интересного рассказал пензенцам о пензенцах Михаил Нечаев. В эту книгу отобраны наиболее интересные истории из коллекции старейшего журналиста. Думается, что их с удовольствием прочтут и за пределами его родного края.

Борис ПОЛЕВОЙ

Этот зал в Московском музыкальном училище имени Гнесиных видел и слышал многих артистов. Этот же зал часто являлся своего рода испытательным стендом и для смычковых или щипковых музыкальных инструментов, только что законченных скрипичным мастером. Прекрасная акустика позволяла разносторонне и точно определить их достоинства и недостатки.

В полутемном зале сидели два человека. Один полный, широкоплечий, седовласый. С лицом русским, добродушным и умным... Другой — молодой. Когда луч прожектора, освещавшего сцену, падал на него, то были ясно видны высокий лоб, красивые губы. Особенно запоминались глаза, светло-голубые, как бы аквамариновые, заключенные в темную, густую оправу бровей.

Мужчины сидели, подавшись вперед, облокотившись на спинки стоявших впереди стульев. Они не переговаривались, не двигались, а, как говорят, превратились в слух, боясь нарушить пение скрипки, раздававшееся со сцены. Человек, игравший на инструменте, весь погрузился в музыку. С Чайковского он переходил на Паганини, которого сменял Гайдн. И так исполнял одно за другим произведения композиторов самых различных школ и направлений. Скрипач играл один, без сопровождения фортепиано. Он будто никого и ничего не замечал, извлекая из инструмента всю прелесть его звучания. Но вот музыкант высоко взмахнул смычком, легко коснулся им струн и, когда звук растворился под сводами зала, спустился по ступенькам со сцены и, все еще не выпуская скрипку и смычок из рук, подбежал к младшему из мужчин и взволнованно проговорил:

- Вот это инструмент, Борис. С самим Страдивари поспорить может. — Мужчина постарше пожал Борису руку, а тот, отвечая на это молчаливое поздравление, сказал:

-Тебе, отец, спасибо за ученье.

В «Энциклопедическом музыкальном словаре» говорится: «Горшков Лев Александрович (р. 13 (26) VI 1910, Пенза, русский советский скрипичный мастер (Москва). Инструменты его работы были отмечены на III Международном конкурсе имени Г. Венявского (Познань, 1957) и Всесоюзных конкурсах смычков и смычковых инструментов (Москва, 1958 и 1966)». Добавим, что профессор Е. Ф. Витачек считает Льва Александровича одним из выдающихся в мире реставраторов и скрипичных мастеров смычковых инструментов.

...О Льве Александровиче Горшкове мне рассказал композитор Николай Минх:

Сходи к Горшкову. Непременно сходи. И напиши. Читателям будет интересно узнать о своем земляке. Я быстро нашел тихую улочку с поэтическим названием «Лебяжий переулок» и старый каменный дом, а вот квартиру разыскал с трудом.

На лестничной площадке меня встретил человек среднего роста, в клетчатой рубашке с короткими рукавами, чисто выбритое лицо улыбалось добродушно.

Миновав узкий, заставленный сундуками и корзинами полутемный коридор, что так характерно для старинных московских квартир, мы вошли в небольшую комнату, сплошь увешанную картинами и уставленную мраморными бюстами, статуэтками. У окна, выходившего во двор, стоял обыкновенный столярный верстак, а на нем лежали гриф и нижняя дека скрипки.

С хозяином квартиры мы очень быстро нашли, как говорят, общий язык.

...Призвание пришло не сразу. Левка Горшков так же, как и другие мальчишки Пензы, бегал купаться на Суру, любил смотреть, как гоняют голубей, а увидев однажды соседа-краснодеревщика, делающего музыкальные инструменты, был поражен, что человек может заставить звучать собранные воедино куски дерева.

Сначала из картона, потом из дерева сам стал мастерить скрипки. Они выходили неуклюжие, кособокие и не звучали. Лишь потом он узнал, что струны и смычки нужно натирать канифолью. Инструменты стали получаться лучше, но все еще хрипели. Тогда Лев Горшков поступил в Пензенское музыкальное училище. Его учителем оказался Николай Иванович Гудков — талантливый музыкант и умелый педагог. Шаг за шагом шел к скрипичному мастерству Горшков. Для изготовления скрипок и смычков он испробовал десятки материалов. И понял, что инструмент начинается с умения скрипичного мастера подобрать материал. Только изучив его, проникнув в него, можно создать хороший инструмент.

Опытные скрипичные мастера говорят: «Скрипку надо не сделать, а построить». Не так просто заставить зазвучать дерево. Приходится подолгу подбирать облагороженные многолетней выдержкой пластинки. «Построить» скрипку или виолончель можно, только исходя из законов физики и математики. Кстати сказать, виолончель, отмеченную высшим баллом на Международном конкурсе музыкальных инструментов в Москве в 1970 году и предшествовавшем конкурсу имени П. И. Чайковского, Лев Александрович «строил» из материалов, заготовленных более чем сорок лет назад Михаилом Николаевичем Тухачевским. (Известно, что маршал Тухачевский был знатоком и создателем скрипок.)

— Этот инструмент я сделал в честь столетия со дня рождения Владимира Ильича Ленина, — говорит Горшков. — На внутренней стороне нижней деки написал, что виолончель посвящается юбилею Ильича. А сколько же надо знать скрипичному мастеру, чтобы построить совершенный инструмент!

— Во главе мастерства стоят три начала, — говорит Лев Александрович. — Прежде всего надо почувствовать, затем понять и, наконец, сделать.

Я сказал — почувствовать. Это — интуиция. Никогда «секрет», заложенный одним скрипичным мастером, не может быть постигнут другим. И у Страдивари секрета как такового вовсе не было, так же, как у Рафаэля и Микеланджело, а брало верх искусство одаренного или гениального человека. И не следует, пожалуй, отыскивать эти секреты. Создавая хороший инструмент, необходимо, на мой взгляд, добиться, чтобы все его элементы взаимно работали друг на друга.

...Изо дня в день, из года в год Борис видел, как отец, склонившись над верстаком, орудовал миниатюрными рубанками, пилками, напильниками и постепенно из шершавых досок появлялась верхняя или нижняя дека, гриф и другие детали инструмента. Лев Александрович бережно и аккуратно склеивал их, прижимая струбцинами. Появлялась скрипка в своем первозданном виде - некрасивая, белесая, обнаженная. Затем отец «одевал» ее, покрывая лаком. И вот она уже блестела — нарядная, изящная. Натягивались струны, и скрипичный мастер, прикоснувшись к ним смычком, извлекал мелодичный звук, безгранично радующий его, словно мать-роженицу первый крик ребенка.

Чем больше скрипок строил Борис, тем лучше удавались они ему. У Льва Александровича было много заказов. Он делал инструменты, смычки, ремонтировал альты, виолончели. Мастерство Бориса росло и совершенствовалось, и, когда подростку исполнилось пятнадцать лет, он уже стал отличным помощником отца.

Борис к тому же занимался живописью, скульптурой: лепил фигуры из пластилина, резал по дереву и кости.

Но Борис, не оставив навсегда эти свои увлечения, ум, сердце, руки, всего себя отдал скрипке. В мастерских при Центральной Московской музыкальной школе и в теории и на практике познал, как надо правильно делать инструменты. И, следуя этим канонам, создал шесть скрипок, и все они были признаны отличными.

Борис научился «слушать» дерево. Ведь не каждое подходило для того, чтобы можно было сделать из него инструмент, отличающийся идеальным звуком. Оставаясь в мастерской, он брал заготовку и в тишине, слегка ударяя по ней, слушал, какой звук при этом получается. По-разному звучали клен, ель, сосна. Для верхних дек обычно шла ель, для нижних — хорош был клен. Смычки делал отец, признанный лучшим в мире скрипичным мастером.

Идя в создании скрипок своим путем, Борис чутко прислушивался к советам отца. От конкурса к конкурсу Борис поднимался все выше. Этому, наверно, способствовало то, что он провел огромную работу по реставрации щипковых инструментов, которые привез из своих странствий еще Миклухо-Маклай и которые долго находились без присмотра в Институте антропологии МГУ.

Уже став скрипичным мастером с именем, Борис поступил на вечернее отделение факультета биологии МГУ. Днем работал, а вечером занимался, изучая паразитологию и гельминтологию — науки, никак не причастные к искусству. Окончил университет хорошо, стал работать по новой специальности, а потом заболел. Но даже во время болезни Борис продолжал создавать инструменты, участвовать в конкурсах. Этот вид соревнования очень труден. Он проводится под девизом. Сначала оцениваются эстетические достоинства инструмента — внешний вид, правильность построения. Затем — звучание. Члены жюри сами опробуют инструменты. Третий, заключительный тур, наиболее трудный. Жюри не знает, на чьем инструменте исполняется то или иное произведение. Играющий находится за ширмой. Только по звучанию следует определить, какой инструмент лучше.

На конкурс 1966 года Борис представил две скрипки. Одна была удостоена первой степени и приобретена в государственную коллекцию. За вторую Борис получил диплом третьей степени. Огромный успех, достигнутый Борисом Горшковым, поставил его в ряды известнейших скрипичных мастеров. Валерий Климов, советский музыкант, один из выдающихся скрипачей нашего времени, о мастерстве Бориса Львовича Горшкова говорит так:

«Внимательно ознакомившись со скрипками молодого талантливого мастера Бориса Горшкова, считаю крайне нужным отметить его огромные достижения в области создания инструментов. Скрипки Бориса Горшкова обладают приятным тембром, сделаны с большим мастерством и художественным вкусом и, что особенно важно, сочетают в себе силу звука и приятность тембра. В частности, серия скрипок, сделанных в 1968 году, приближается по тембру к итальянским инструментам. Это чувствуется при сравнении их с коллекционной скрипкой Страдивари.

Я глубоко убежден в том, что молодой и безусловно талантливый скрипичным мастер сделает еще очень много замечательных скрипок и тем самым внесет большой вклад в дело создания советских музыкальных инструментов».

С тех пор из-под рук Бориса вышло много творений. В 1970 году он вместе с отцом участвовал в конкурсе перед Международным конкурсом имени Чайковского. Этот конкурс явился своего рода семейным триумфом Горшковых. Виолончель Льва Александровича была признана лучшей. Скрипки Бориса заняли классные места.

Делая скрипки сам, Борис передает мастерство и другим. Его ученики есть в Эстонии, Москве, Алма-Ате...

В Энциклопедический музыкальный словарь внесены имена Льва Александровича и Бориса Львовича Горшковых. Они стоят рядом. Это ли не признание их как талантливых скрипичных дел мастеров!

Нечаев М.

Дорогие мои земляки: [очерки]. —Саратов: Приволж. кн. изд-во (Пен отд-ние;) -1979. 120 с., с ил.